Варварские тексты: Акимова Людмила Ивановна. Лисипп

" Лисипп, третий великий мастер поздней классики, был одним из самых разносторонних и плодовитых ваятелей Греции. Родом сикионец и выходец из низов, он принадлежал к аргосско-сикионской школе с её авторитетной традицией в области круглой скульптуры; работал мастер, как многие пелопоннесцы, почти исключительно в бронзе. Его творческая жизнь длилась около полувека (350-300 гг. до н.э.). По легендам, он создал громадное количество статуй - около полутора тысяч, и это обнаружилось, когда он в конце жизни вскрыл свою шкатулку, в которую по окончании каждой работы бросал золотую монету. Лисипп был чрезвычайно многообразен и многолик. Он ваял отдельно стоящие статуи и группы, делал даже особые циклы, как, например, серию подвигов Геракла, он был и портретистом - ему принадлежит портретная статуя Александра Македонского, придворным скульптором которого он стал. Но работал Лисипп по преимуществу с мужской фигурой - интересных женских образов традиция не упоминает.

Лисиппу приписывают оригинал статуи атлета Агия из Дельф, ок. 340 г. до н.э. Она входила в число изображений предков некоего Даоха из Фессалии, заказанных им в Дельфы. Лисипп начинал ещё с довольно жёстких форм, которые вообще были свойственны аргосско-сикионской школе. Все функциональные части тела строго очерчены, трактованы широкими плоскостями и выглядят автономными участками, которые слагаются в единый организм ещё довольно напряжённо. Новшество, бросающееся в глаза по сравнению со статуями аргосца Поликлета, это новая пропорциональная система, с удлинённым пропорциями и маленькой головой, и новая постановка тела в пространстве. Ноги атлета стоят не одна за другой, а почти рядом (хотя контрапост сохраняется), но в условиях тектонического распределения сил опора приходится на одну ногу, а другая, хотя и свободная, тоже стоит на земле всей ступнёй. Создаётся впечатление, что атлет застыл в нерешительной позе, переминаясь с ноги на ногу. Как и у Поликлета, он внутренне движется в своём идеальном мире. Характерен новый тип головы - более натуральной. Божественность и героика покидают атлетическое тело. Лисипп сам говорил, что он изображает людей не такими, какими они должны быть, а какие они есть.

Одна статуя Лисиппа дошла в несомненой копии. Это его Апоксиомен - атлет, очищающий стригилем тело после состязаний. Фигура Лисиппа, увезённая в Рим, долгое время стояла перед термами Агриппы. Статуя построена более органично, чем фигура Агия, хотя чувствуется развитие той же пластической линии. Тема "преждевременно" возникшая в раннеклассическом искусстве, как говорилось в связи со стелой из Дельф, теперь находит закономерное решение. Очищение тела от грязи - не самое героическое деяние. Это постфактум атлетической деятельности, занятие сколь низменное, столь и символическое, уже самим наличием стригеля (варианта серпа ) напоминающее о разделении космического тела и хаотической грязи. Атлет "космизирует" себя, стоя в энергичной позе и опять как бы переминаясь с ноги на ногу, колеблясь, внутренне двигаясь с определённым ритмом. Он идёт не из глубины наружу, как то было в Дорифоре Поликлета, а двигается вправо-влево, как маятник часов, и при этом, далеко протянув руки вперёд, смыкает их перед собой, образуя невидимую преграду между собой и зрителем. Такая преграда, параллельная передней плоскости фигуры, создавалась и у Артемиды из Габий Праксителя, и у его же Афродиты Книдской (движение руки, прикрывающей лоно). Но здесь, в типичной для мастера центробежной структуре, обе руки смыкаются перед телом, очень решительно, отрезая перед собой пространство, в которое нет доступа "прохожему". Апоксиомен окончательно сформировал свой микромир и полностью обособился от зрителя. У него нет главной точки зрения - статуя требует кругового обхода.

Лицо атлета утратило черты героики, в нём появилось нечто простецкое, мирское. Он не смотрит на свой скребок, на свои протянутые руки, он смотрит поверх голов, а его причёска с индивидуальным хохолком на темени тоже заявляет о праве на независимость, праве быть неприбранной, стихийной - до неё космесис как бы не дошёл, застыв на уровне рук. Всё в этом атлете индивидуальнее, естественнее и проще, чем то было прежде: и жилистые ноги, и сама поза, далеко не героическая при всей её многозначительности, и особенно выражение лица, будничное и лишённое просветлённости.

Очень похожий замысел выдаёт Эрот, натягивающий лук; источники упоминают две статуи Эрота, сделанные мастером, - для Феспий и для Минда. Эта фигура тоже вращается, как и другие статуи Лисиппа, хотя целиком круглая. у неё тоже сложный S-образный изгиб тела, только ещё ещё более текучий и плавный, и тоже руки сомкнуты перед грудью - они сильно сдвинуты в сторону, диагонально пересекая переднюю плоскость, и замкнуты между собой атрибутом (луком). Эрот, пребывающий в своём изолированном от зрителя мире, не смотрит на него - голова видна в профиль, а тело словно извивается, напоминая пружинистую форму лука. Бог любви предстаёт как неуловимое видение, и его мгновенный акт, его скользящее движение заставляют вспомнить приписываемую древними Лисиппу оригинальную аллегорическую статую. Это Кайрос - Счастливый случай, мальчик, стоящий на движущемся шаре и балансирующий на кончике ноги. "

Акимова Л.И. Искусство Древней Греции: Классика. - СПб.: Азбука-классика, 2007. Стр. 347-350.

Вверх.

На главную страницу.