"Умирающий дуализм нашел способ перевоплотиться в другую, на этот раз монистическую концепцию. Ведь для антисистемы такие мелочи, как верность принципам, несущественны, важна цель - избавление от материи и плоти. На вооружение было принято учение Блаженного Августина, талантливого мыслителя V в., начавшего свой путь с членства в тайной манихейской общине, а кончившего дни епископом города Гиппона (в Африке) и после смерти признанного отцом церкви. Он был автором одного из трех направлений схоластики - учения о предвечном предопределении людей либо к раю, либо к аду. Были, конечно, оговорки, но суть в этом.
Аргументация Блаженного Августина сводилась к тому, что Адам согрешил и передал грех всем потомкам генетически как "первородный грех". Поэтому все люди - мерзавцы, и всем им место только в аду. Бог предвечно и безусловно постановил некоторых спасти, а прочие пусть гибнут. И любые заслуги и подвиги грешников значения не имеют, равно как и злодеяния предызбранных. Для дьявола в такой системе места нет, ибо все за него творит Бог.
Надо отдать справедливость тогдашним теологам: они учения Августина не приняли. Сторонники концепции Августина подвергались осуждению: монах Готшальк даже был пожизненно заключен за проповедь идеи предопределения, т.е. ответственности Бога за грехи людей. Но прошли Средние века, наступила Реформация, и Жан Кальвин воскресил идеи Августина. На них же была построена теория второй инквизиции. Примирение Вога с Сатаной устраивало всех злодеев Европы."
"Вторая инквизиция, действовавшая в XVI-XVIII вв., была хуже первой. Для оправдания, а также для регламентации совершаемых преступлений инквизиторы создали теорию, опиравшуюся на идеи Блаженного Августина. По этой теории "Бог настолько сострадателен, что не допустил бы зла в своих творениях, если бы не был столь всемогущим и добрым, чтобы превращать зло в добро" (Молот ведьм, с. 147). Из этого вытекало, что "преследованиями тиранов укреплялось терпение мучеников, а чародействами ведьм - совершенствование веры праведников. Поэтому Богу не нужно предупреждать зло" (там же). Можно было бы возразить, что Бог несправедливо не милостив к тиранам и чародеям, заставляя их мучить праведников и тем самым обрекая их на адские муки, но и на это есть ответ. Грешник хуже черта, ибо "Сатана отстранялся от Бога, который допустил его согрешить и не опекал с любовью... Сатана пребывает в злобе, так как Бог отверг его и не дарит ему своей милости" (там же, с. 159). Больше того,
Бог желает черту добра, а бедный "черт весьма мучится, видя, как зло, творимое через ведьм, переходит в добро" (там же, с. 161). Да и вообще черт не виноват, так как он "ничего не может без Божьего попущения", а "Бог не может хотеть зла, но может допускать зло" (там же).
Предложенная инквизиторами теория является апологией не только их самих, но и дьявола, с которым они якобы вели борьбу. Во всех злодействах истории, по их мнению, повинен только Бог, и хуже того - злодейства надо приветствовать, ибо из зла получается добро. Эта дьявольская диалектика - по существу обывательское подхалимство, возведенное на уровень метафизики, И подумать только, сколько крови пролилось из-за этого шизофренического бреда!
Да и как могло быть иначе? Учение о предопределении отняло у своих адептов только одну свободу - свободу выбора между Добром и Злом, но за это подарило им право на безответственность по отношению к собственной совести. Раз конечный исход предопределен, можно было поступать как вздумается. И тут вступила в силу обратная связь."
